Всё начинается с коньяка, запах которого словно поместили под увеличительное стекло — и изюмные, ванильные и бальзамические оттенки стали особенно яркими и выпуклыми. Они появляются в сопровождении залпа древесного дыма, но вскоре бледнеют и отступают, чтобы уступить место розам. Точнее, розе. Она здесь одна: хрупкая, светлая, розовая, нежная, замершая в ожидании очистительного огня, окруженная гулом ревущего пламени.